Статья. Очень рекомендую.
Добавлено: 27 фев 2009, 16:27
Главное место общения рязанцев в интернете. Обсуждение всего что происходит в Рязани: новости, развлечения, обмен знаниями и советами.
http://forum.rzn.info/
— Главный способ собрать деньги у людей — это их развлекать, — утверждает Ольга Алексеева, ... и автор книги ... «История доверия в недоверительные времена».
... Просить деньги надо не со слезами на глазах, не в юбке до пола, а бодро, весело, с мыслью, что не все так плохо, нас много, мы справимся. Это вызывает доверие и желание присоединиться.
— Это не поход на кладбище, — говорит Катя Бермант. — Мы все свободные люди, каждый развлекается как хочет. Кто-то устраивает корпоратив или шумную вечеринку, кто-то — сбор подгузников. И то и другое имеет право на существование. Благотворительность — один из способов проведения досуга.
.. в стране появилось уже с десяток регионов .. их опыт доказывает: если создать нашим людям условия — причем не столько финансовые, сколько чисто организационные, — то детские дома и интернаты можно закрывать пачками
.. Фонд местного сообщества города Тольятти, недавно отметивший 10−летний юбилей. .... Фонд аккумулирует средства местного бизнеса и направляет их в виде микрогрантов на те проекты, которые сами бизнесмены вместе с представителями власти и местных НКО отбирают на конкурсной основе. Главное, давать не тем, кому плохо, а тем, кто знает, как сделать, чтобы было лучше. Борис Цирульников, директор и создатель тольяттинского фонда, уверен, что создать нечто подобное можно на любой территории, лишь бы там были «бизнес, который понимает, что он хочет делать на этой территории, органы власти, которые хотят развивать местное сообщество, и нормальные некоммерческие организации, которые не хотят “тырить мелочь по карманам” и прятаться по углам, а хотят объединяться и решать серьезные вопросы»
в России закон об эндаументах, предусматривающий для них налоговые льготы, начал действовать только с января этого (2008) года, и работа над ним до сих пор продолжается. Пока зарегистрированы порядка 10 эндаументов
Основатель «Уралсиба» Николай Цветков создал частный фонд для помощи воспитанникам сиротских учреждений, назвал его в честь дочери «Виктория» и осуществляет амбициозные проекты реформирования системы детских домов, но отказывается обсуждать это даже с профессионалами. Говорят, хочет сначала добиться цели, а цель у него — полная ликвидация сиротства в России…
"Семнадцатилетняя выпускница интерната, когда время пришло покидать детский дом, пошла в парк и повесилась на шарфике. «Испугалась трудностей» — разводят в таких случаях руками педагоги. Семьдесят процентов российских детей-сирот, покидая детский дом, попадают в криминальную среду, а около половины — в места лишения свободы. Карельский общественный деятель Александр Гезалов собирает «Клуб успешных выпускников», чтобы изменить эту ситуацию."
это они молодцы, в правильном направлении делают, но "погружение в имитацию самостоятельной жизни" лишь эпизод, его заряда будет маловато.... Созданный Александром около двух лет назад «Клуб успешных выпускников детских домов» ... единственная в нашей стране система интеграции сирот в общество, которую пытаются выстроить сами бывшие детдомовцы.
Я была волонтером, но сломалась
Рассказывает Ольга ТТ, ведущая на радио «Комсомольская правда»
Ольга ТТ — 11.08.2009
Давно собиралась написать про волонтеров. Не получалось.
Нужно было, видимо, чтоб прошло время. Время прошло. Я оказалась слабой. Я сдалась.
И чувство вины за это предательство будет преследовать меня всю жизнь. Наверное.
Я уже не помню - как попала в институт Радиологии. Просто попала. Случайно. Встретилась во внутреннем дворике с уже действующим волонтером и на вопрос - ты пойдешь внутрь? – согласилась без задней мысли.
Обычная с виду больница - мамы измученные, детки в игровой. Лысые только. Но да я в курсе была про химию. Знала, что волосы просто выпали. А вот что за малиновые крестики на головах у детей – не знала. И поинтересовалась, дура. Вы, мол, в индейцев играете? Такие расписные! Дети с серьезным видом ответили, что это - разметка. Что именно в эти крестики им потом будут луч направлять. Потому что там рак.
Тогда во мне первый раз что-то натянулось и зазвенело.
А потом меня попросили помочь составить список необходимого. Мамы подходили по очереди и просили. Кто-то плакал, кто-то делал это в привычном хабальем режиме. Обычные мамы. Люди.
А в стороне, стесняясь подойти, стояла женщина. И в глазах у неё было…И не дай вам Бог узнать когда-нибудь - что было у неё в глазах.
Лопнуло во мне от этого взгляда то, что тянулось и звенело. Я вдруг почувствовала, что я - единственный человек в мире, который может ей помочь. И никого больше. И я поклялась, что не оставлю их одних. И поклялась уже не ей. А богу. Ну, или как называется тот перец внутри. Которому обещаешь искренне. Как на могиле друга. Как на войне.
Потом было много таких мам. И историй было много. И смертей.
Была прикованная к постели Настя Ш., бабушка и мама которой потеряли веру и постоянно причитали, а я орала на них и говорила, что так нельзя, потому что Настя все слышит, нельзя хоронить её заживо. А они желали мне пройти через то же самое, чтоб понять. А потом просили прощения. Все. Я и у них. И они у меня.
Были Степа и Наташа, Ирочка и Слава, Федя и Артём
И были праздники и дни рождения. И каждый малыш ждал подарка. ..
Потом у Бори Б., вся парализованная жизнь которого была связана с компьютером, сгорел монитор, и я нашла ему новый. И он так радовался. А на следующий день Боре стало плохо и он попал в реанимацию. Он кричал от боли, а мы с мамой слушали и молчали. Слушали, как Боря кричит и умирает. И Боря умер. Не успев распечатать монитор.
И у меня случился первый приступ…
Этот рассказа не про Я. Не про меня. Надеюсь, вы это понимаете. Мне через «я» просто легче вспомнить всё. И попробовать объяснить вам таким образом - какой фронт работ лежит перед волонтером.
Я не смогла. Не выдержала.
А другие ПОКА могут. И им очень нужны деньги. Хотя бы деньги. Даже на гробы для отмучившихся детей нужны.
Деньги - это тот мизер, которым мы можем им помочь.
Помочь другим помочь другим.
"Сама суть системы наших детских домов, домов инвалидов, домов престарелых и т.д. состоит не в помощи слабым, не в их реабилитации и адаптации, а в изоляции их от общества. Оборудовать все города пандусами и лифтами гораздо труднее и затратнее, чем собрать инвалидов под одной крышей и не выпускать. Да и глазу приятнее – все вокруг молодые и здоровые."
...
" Ребенок входит в систему не как человек, а как диагноз, ярлычок на медицинской карте: «слабовидящий», «умственно отсталый», «инвалид». Момент постановки диагноза означает для ребенка вовсе не стартовую точку, не обозначение проблемы, с которой предстоит работать, засучив рукава. Напротив, это объяснение и оправдание, почему работать НЕ НАДО. Это заданный потолок, выше которого не прыгнуть.
Даже если ребенок хочет и может прыгнуть, механизмы «прыжка» отсутствуют как таковые. Например, немало случаев, когда после нескольких классов в коррекционной школе становится очевидно, что ребенку здесь делать нечего, ему нужна более сложная программа, обычная школа. Однако перевести его туда невозможно – ведь он уже отстал от программы! Да и педагоги в этом не заинтересованы - ведь на освободившееся место могут прислать действительно трудного ученика. Уж лучше держать у себя этого, удобного, «отличника», у которого не будет никаких шансов на полноценное образование."
Каждый год матери бросают в роддомах более десяти тысяч новорожденных, примерно каждый сотый ребенок, едва родившись, остается один. Но число отказников можно уменьшить. Именно этим занимается новосибирская общественная организация «СибМама». И ей это удается: более трети матерей, собирающихся отказаться от своих детей, благодаря ее усилиям меняют свое решение.
— Я вам могу сказать, — тихо говорит Наташа, — 90% женщин, которые бросают детей, плачут. В домах ребенка сейчас хорошо, там все есть. Но дети все равно отстают в развитии. И с двух лет ждут маму — неосознанно, понимаете? Называют мамами всех теть. И неизвестно, к кому они попадут, может быть, к какой-нибудь старушке, которая их возьмет, чтобы получать опекунские… Устроить двоих детей гораздо сложнее, чем одного, вы, можно сказать, обрекаете детей на детский дом. А из детского дома только 10% выходят нормальными людьми. Остальные 90 — наркоманы и преступники… Вот мой телефон, вы подумайте еще и, если что, звоните. Только обещайте мне, что подумаете. Хорошо?
И Боря умер. Не успев распечатать монитор.
Проблемам детей инвалидов и детей с ограниченным умственным развитием в нашем обществе уделяется слишком мало внимания, а между тем детей инвалидов в нашей стране в целом около 10%. Эту проблему вчера обсуждали на круглом столе в московском Независимом пресс-центре волонтеры и представители общественных организаций.
Таким детям можно поставить неверный диагноз, а потом годами без всяких для себя последствий не пересматривать его. Им можно не давать инвалидность, отказывать в получении образования. Только с введени- ем ЕГЭ в российские вузы смогли поступать инвалиды. Но оказывается, что такие студенты лишены возможности учиться: в зданиях вузов нет специального оборудования. Представители российских волонтерских организаций и различные общественные деятели уверены: государство обязано принять меры. Но пока руководители детских учреждений будут отказываться от помощи общественных организаций, ситуация рискует остаться без перемен. Они нужны хотя бы потому, что Россия подписала Европейскую социальную хартию.
" Наш опыт работы с воспитанниками Серпуховской школы интерната и Дмитровской коррекционной школы интерната навел на мысль о том, что диагноз " умственная отсталость, или олигофрения " многим из них поставлен ошибочно, — говорит председатель межрегиональной общественной организации помощи детям и подросткам " Добрая планета " Ольга Перминова. — Они играют в шахматы, освоили компьютер " .
Простой пример: среди победителей конкурса рисунка, проведенного недавно в Московской области, рассказывает Перминова, были две воспитанницы Серпуховской школы интерната для детей с умственной отсталостью.
Пугает и само отношение.
По свидетельству Перминовой, младший медицинский и педагогический персонал зачастую относится к больным детям как к " дебилам " .
" Неумение и нежелание педагогов налаживать эмоциональный контакт обделяет детей, делает их изгоями, — говорит она. — К 10— 13 годам они становятся переполненными агрессией изгоями и мстят окружающему миру и обществу " .
У каждого человека должен быть дом. И в этом доме его должны любить и ждать. И под крышей этого дома он должен чувствовать себя защищенным. И отсюда, как со стартовой площадки, уходить в «большую» жизнь.
Но есть люди, у которых собственного дома нет. И нет никого на земле, кто любил бы их и ждал. И вообще нет будущего - никакой «большой» жизни в нашем с вами понимании этого слова. А есть непрерывная цепь тяжелых испытаний, которые начались буквально с первого крика, ознаменовавшего их приход на землю.
Эти люди - отказные дети. Нежеланные плоды случайной любви. Непрошеные гости для их родителей, так и не сумевших разобраться друг с другом, со своими пьянками и отсидками, со своими квартирными и денежными проблемами, которые - ну вот никак! - не позволяют им забрать из родильного дома собственных детей. Да, порой некрасивых и больных - не похвастаешься перед знакомыми, но все-таки своих. Тех, которых дал Бог - быть может, как последний шанс для искупления предыдущих грехов.
Знаете, у многих это желание быстро проходит. Прийти раз-другой, принести гостинец, погладить по голове — даже это дается не всем. В детском доме все не так: и запах, и лица, и вкус еды, и скрип дверей — одинаковое, то есть никакое. Сидишь и думаешь, как бы побыстрей смыться. Домой, где у тебя есть собственные тапочки, чашка и подушка. Заботы сирот — это не возвышенные думы о смысле жизни и святой материнской любви, а вагон кирпича: ни разгрузить, ни сдвинуть с места. Стоит на одном месте, хоть убейся. Брошенный ребенок только с виду похож на других, так называемых домашних детей. И напрасно кажется, что стоит его отмыть, приодеть, сводить в цирк и накормить пирожными, как он засияет. Ты с ним разговариваешь, а он тебя или не слушает, или не слышит. Потому что у тебя в голове одно, а у него совсем другое, причем такое, о чем ты понятия не имеешь. Ты ему про книжки и игрушки, а он про то, понравился тебе или нет. И возьмешь ты его к себе домой или побрезгуешь. А если возьмешь, то зачем: так просто или насовсем. И если так просто, то почему, а если насовсем, тоже — с какой стати? Ты ему не мать, не отец. Кто ты?
Какими качествами должен обладать человек, по своей воле взваливший на себя эту ношу? Вот сидит перед тобой выпускница детского дома. Ни кола ни двора, а ребенка родила. Кормить нечем, одеть не во что и жить негде — зачем рожала? Выходит, ты такой умный, что знаешь, как надо? А вдруг не знаешь? А ты попробуй ответь хоть на один ее вопрос. И вопросы-то нехитрые: почему у других есть жилье, а у нее нет. Куда делось? А правда — куда? И вот ты начинаешь ходить, спрашивать, а тебе везде дают пенделя. Хочется махнуть на все рукой и бежать туда, где стоят твои любимые тапочки. Ладно, взял себя в руки и побежал дальше. Одолел чиновников и других супостатов, а у мамаши, о которой ты хлопотал, не нашлось для тебя и доброго слова. Повернулась и ушла. Завтра, может, позвонит — купите мне диван. А может, не позвонит. И чего ради ты лез на стенку?
Так вот, люди, которые берут на себя этот труд, — они другие. Не добрые, не злые, не терпеливые, не жалостливые — они просто другие. И Алексей Головань оказался другим.